Комната, полная темноты и беззвучия. Совсем небольшая, около двадцати квадратов, но в темноте такая бездонная, что хоть глаз выколи - всё равно ничего не разберешь. При всём этом темнота обволакивает, как паутина, заполняет собой все углы комнаты, мягко ложится на мебель и пожирает абсолютно всё на своём пути.
Невер лежит на своей кровати и, не моргая, пялится в пустоту. Точнее, на то, что стало пустотой, когда ночь окончательно стала хозяйкой времени. В доме не горит ни единого огонька — все абсолютно темное.
Проход от комнаты ведет в небольшую гостиную, кухню и, чуть подальше, в ванную, куда также приоткрыта дверь. Невер почему-то в принципе их не закрывает — знает, что не поможет. Все равно найдут даже сквозь мрак ночи. Найдут и сожрут.
Недалеко от кухни есть лестница на второй этаж его домика: там также есть небольшие комнаты, что раньше принадлежали ему и его старшему брату, и кладовая, в которой ныне хранится всякий хлам по типу одежды, старых игрушек и бытовых предметов, которые “жалко выкидывать, а вдруг пригодятся”. Впрочем, Невера это не сильно беспокоит — он старается не подниматься на второй этаж.
Мужчина прикрывает глаза рукой и тяжело выдыхает. Он чувствует это. Совсем скоро ночь и темнота станут не только гостями, но полноправными владельцами дома и самого Невера. Как будто предыдущих ночей было недостаточно, чтобы замучить и сожрать его разум. Как будто это будет длиться вечно, и даже после смерти его душа где-то в глубинах Ада будет замирать при наступлении темноты и панически метаться, пытаясь найти укрытие.
Очень медленный вздох в пустоту. Грудная клетка еле двигается, но сердце под ребрами колотится как бешеное, разгоняя кровь по затекшим от неподвижности конечностям. В какой-то момент Невер почувствовал, что не может двигаться, с тех пор так и лежал на кровати, уставившись в потолок и наблюдая, как с каждой минутой света становится все меньше и меньше, наполняя старый дом мраком и пугающе тихой темнотой.
Как там говорилось?
“Тьма, — и больше ничего”?
Хотя Невер и не был фанатом творчества Эдгара По, но, пожалуй, сейчас это было лучшим описанием дома. Действительно, больше ничего.
Точно ли “ничего”?
Мужчина хватает ртом воздух и глубоко вдыхает, свешивая руку с кровати. Ничего, совсем ничего.
Темнота, как кошка, усаживается на грудь и давит своим весом. Она большая, пушистая. Кажется, что ее шерсть как тяжелый дым, оседает на футболке мужчины, ползет вниз, к рукам и ногам, давит на конечности и с силой прижимает их до полного онемения. Ее шерсть ползет ему на шею, зарывается в ключицы, обхватывает вокруг и, совсем ласково, как котенок, трется о бешено бьющуюся сонную артерию. “Дым” ползет дальше, к его лицу, подбирается мелкими шажками, сначала на подбородок, потом по линии челюсти, вверх, к ушам. Он ложится прямо поверх чужого профиля, как посмертная маска, которая навсегда запечатлит его выражение лица, полное страха.
“Шерсть” лезет ему в глаза, в рот, уши и ноздри. Она настойчиво прокладывает себе путь внутрь, прямо в гортань и глубже в голову. Невер хочет вздохнуть, но не может, тяжелая “кошка” смотрит на него сверху вниз глубокими и черными как смоль глазами, в которых читается лишь безразличие к чужим страданиям и затаенное веселье от вида чужого лица. Невер видит собственное отражение в бездонных черных блюдцах напротив. Чувствует как горло полностью заполнено инородней субстанцией, глаза видят сквозь темную пелену, а в ушах будто утрамбована вата. Он одновременно ничего не чувствует и чувствует все: кошку сверху, ее неподвижную грудку, собственные онемевшие конечности и бесконечный вес сверху, он не может дышать, но при этом “дым” скользит внутри него, забивается в легкие, наполняет альвеолы и скользит дальше по венам. И так до самого сердца, потом по артериям, потом снова и снова, раз за разом…
Невер полностью растворяется во тьме.
Точно “ничего”?
Мужчина делает судорожный вдох и резко переворачивается, падая с кровати на пол. Его тело сводит судорогами, желудок и горло сокращаются в жутком спазме, после чего его вырывает прямо перед собой. В рвоте остатки темноты, его рвет именно тем, что совсем недавно заползало ему в рот. Отвратительный звук распространяется по комнате, пока Невер стремится выплюнуть все то, что могло остаться внутри. Темнота, как противные длинные черви, копошится на полу в чужих непереваренных объедках. Как будто этого будет достаточно, чтобы утолить голод. Как будто она не пыталась все это время проглотить Невера полностью.
Мужчина, все еще судорожно трясясь от подступающей к горлу тошноты, опирается о кровать, пытаясь подняться. Это довольно трудно сделать, учитывая, что он довольно давно не ел. Но его же чем-то все же вывернуло? Невер не хотел знать ответ на этот вопрос.
Встав на ноги, он, опираясь о находящуюся по пути мебель, доходит до коридора. В конце, прямо из-за полуоткрытой двери туалета, на него смотрит лицо. Оно держится за дверь рукой с непомерно длинными пальцами и любопытно выглядывает, как бы спрашивая, идет ли он сюда? Лицо не двигается, остается статичным, на губах, цвета мертвечины, легкая улыбка, которая заставляет мертвую и уже неэластичную кожу лопаться в некоторых местах. На небольшом участке шеи, что видно из-за двери, темно-бордовые пятна. Глаза такие же глубокие и темные, как у кошки ранее. Они просто смотрят. И ждут.
Невер замирает, не в силах справиться с оцепенением и накрывшим с головой ужасом. Он видит то, на что пожелал бы не обращать внимания. Мужчина видит очень темные следы от владельца этого лица, которые тянутся от лестницы на второй этаж.
Почему ты переехал из своей комнаты наверху?
Невер цепляется за косяк двери и пробует сделать шаг. Лицо остается неподвижным, все также смотря на него. Как будто ждет. Ждет, пока мужчина подойдет ближе, пока ступит на лестницу и поднимется наверх. Пока дернет за люк в потолке коридора и поднимется по самодельным ступенькам на чердак. И увидит.
Тьму, — и больше ничего.
Увидит? Увидит же?
Почему ты оставил свою комнату наверху?
“Ничего”?
Это просто чердак, малыш. На чердаке “ничего”.
Невер до побелевших костяшек сжимает косяк и делает еще шаг. Лицо исчезло из туалета. Вместо него густой темно-красный след тянется по полу. По цвету он похож на (кровь, это кровь, твою мать) на черные томаты, что так любил его брат. Он всегда говорил Неверу, что ягоды этого сорта очень вкусные. Иной раз, он даже давился (дышать…я не могу дышать) соком, настолько они были сочные.
Мужчина будто в трансе делает еще пару шагов. Ему становится невыносимо душно (не могу дышать), а от следа на полу неприятно пахнет, отчего на языке остается тяжелый металлический привкус. Помидоры брата пахли определенно вкуснее.
Когда он проходит на деревянных ногах примерно половину коридора, то улавливает сверху еле слышный шепот. Очень трудно определимый, но пронизывающий всю душу насквозь.
Брат?
Невер крупно вздрагивает и с зарождающимся глубоко ужасом поворачивает голову, чтобы посмотреть на лестницу. Ноги отказываются слушать его и намертво прилипают к полу. Он не может пошевелиться. Не может сделать и шагу вперед по темному следу, что тянется наверх. Невер снова слышит какой-то шепот, но совсем не может его разобрать. Но это не мешает миллионам мурашек пробежать по его спине и,
(больно, очень больно)
кажется, полностью парализовать его.
Так почему ты больше не приходишь наверх?
Потому что я не хочу туда идти.
Сверху что-то глухо ударяется о ступеньки, заставляя мужчину крупно вздрогнуть. Что-то небольшое медленно падает вниз, ударяясь о каждую ступеньку. Это “что-то” оставляет за собой такой же темный след.
Что-то круглое ударяется о последнюю ступеньку и остается лежать там, внизу, у подножия лестницы.
(я боюсь высоты, ты же помнишь об этом?)
Невер заторможено смотрит туда вниз, но перила мешают нормально разглядеть. Он снова делает шаг. Еще и еще, ступает прямо по следу, будто это путеводная нить, с которой ни в коем случае нельзя сходить. Его босые ноги размазывают эту темную линию, чья краска впитывается в ступни, в саму кожу. Она останется там надолго. Это невозможно будет отмыть.
Мужчина наконец доходит до начала лестницы и опускает взгляд. Небольшое и круглое. Что-то похожее на мяч. С таким он играл в детстве вместе с братом. Невер наклоняется и поднимает его, переворачивает и встречается с остекленевшим взглядом мертвеца.
Вместо мяча - отрезанная голова, из которой все еще сочится кровь, что и оставляет темный след на полу. Невер мгновенно узнает лицо перед собой
(мне больно!)
и в панике откидывает голову в сторону. В голове бьется единственная мысль — бежать, бежать, как можно дальше!
Невер мчится вверх по ступенькам несмотря на свой недавний ужас от одной только мысли о втором этаже. Сейчас это не так важно, ведь есть кое-что пострашнее — то, что упало сейчас и десять лет назад с этой лестницы, то, что вышло с чердака и спустилось вниз. То, что…
Мужчина взлетает на последнюю ступеньку и замирает от первородного страха в груди. Люк на чердак открыт и зияет своей пустотой, как ртом.
(там ничего нет, пойдем, я тебе покажу)
Кажется, мозг Невера насквозь прошибает ударом тока, когда он видит открытый люк. Темнота коридора значительно светлее того черного монстра, который находится на чердаке и сейчас, будто улыбаясь, приветственно открывает люк, как рот.
Добро снова пожаловать в наш ресторан, чего желаете на ужин?
Шепот с чердака разносится по всему дому, заполняет каждый угол и протискивается между всеми щелями, проникает глубоко в голову Невера и замыкает неизвестные электрические цепочки нейронов в мозгу.
Почему ты сбежал со второго этажа, ведь там ничего нет?
Тьма, — и больше ничего.
Я боюсь высоты, ты помнишь?
Чего желаете на ужин?
Сегодня твоя очередь.
Мир вокруг мужчины начинает стремительно кружится, он даже не успевает уловить момент, когда чувствует необычную легкость в теле. Так легко…так свободно…
Невер видит открытый на чердак люк. Видит внутри голову брата, что смотрит на него своими стеклянными глазами. У него лопнувшие губы темно-синего цвета и бордовые отметины на виднеющихся участках кожи. Отметины в виде пальцев,
(нечем дышать…)
в виде тонких и длинных пальцев самого Невера. Он успевает это осознать за те доли секунды, как впервые чувствует легкость в теле.
А после как тяжелый мешок падает на ступеньки ниже и скатывается по лестнице. Его шея изворачивается под неестественным углом, раздается несколько противных щелчков сломанных костей и хрящей. Тело с грохотом врезается в стоящую внизу тумбочку, с которой падает старая фотография в рамке.
Теперь такие же стеклянные глаза мужчины смотря на упавшую на бок рамку с фото самого Невера и его старшего брата, крепко прижимающего к себе большую пушистую кошку черного цвета.
Темного следа на полу нет. Отрезанной головы тоже. Только упавший вниз под собственной тяжестью люк чердака так и висит, открывая свой беззубый рот с темнотой внутри.
Конец эпизода
