— Серёг, — Игорь с подозрением уставился в кухонный шкафчик, где рядом с коробочками чая и основательно початой банкой кофе, идеально нетронутыми лежали шоколадные батончики и орешки в упаковке. — Ты вообще как?.. Нормально себя чувствуешь?
Он развернулся как раз, чтобы увидеть на лице Разумовского изумление пополам с ужасом.
— Эм, да? Почему ты вдруг спросил? — он тут же деловито опускает взгляд в ноутбук и бегает глазами по строчкам, но пальцы-то не двигаются, печатать перестал.
— А потому что у нас шоколадки целые. И даже фисташки… и арахис в паприке.
— Пф, — он скептично фыркнул и криво ухмыльнулся. — И что? Я их сразу все съесть, что ли, должен?
— Они неделю в том же составе лежат.
— Ну и? Я просто не хотел, — темно-рыжая бровь вскинулась в возмущении.
— Ты? Не хотел? — губы Игоря сами собой начали разъезжаться в улыбке. Он оперся руками о стол позади ноута.
Серёжа раздраженно вздохнул, захлопнул крышку ноутбука и откинулся на спинку стула, сложив руки на груди. В Игоря впился острый взгляд голубых глаз.
— Товарищ майор, а можно причину допроса узнать?
В этот момент, кажется, обоих отнесло во времена их самого первого разговора. Вот точно такой взгляд и тон тогда был у Разумовского, это заставило Грома фыркнуть от смеха. А рыжий сидит и бесится ещё больше.
— Вот именно, дурень, ты со следаком в одной квартире живешь, — Игорь ткнул его пальцем в лоб, и тот рассерженно отмахнулся.
— Игорь, отстань, пожалуйста? Дай поработать, — уже почти взмолился он.
— Серёг, ну кроме шуток. Чё с тобой? Опять тошнит? Вроде же норм на новые колеса переехал.
— Нет, меня не тошнит.
Хм, а это правда. Даже немного удивление промелькнуло.
— Ну а чё тогда? М?.. Зубы болят?
Ага, зрачки на секунду расширились, плечом немного дернул.
— Ничего у меня не болит, спасибо за беспокойство, а теперь дай поработать, а?
— Ну-ну, работай, — косо ухмыльнулся Игорь и действительно отошел.
В целом, пояснений уже не требовалось, потому что Разумовский даже со своей бутербродной диеты перешел на кофе и ещё кашу из пакетика заварил, а это уже звоночек — кашу он не любил. Конечно, когда Игорь только привез его к себе, Серёжа даже не смел от чего-то нос воротить. Когда не тошнило ел жадно, почти с восторгом: хоть суп, хоть кашу. Потому что даже скромное меню от майора было несравнимо лучше того, что предлагала клиника для спятивших преступников.
Но спустя полтора года он, наконец-то, начал выбирать, что бы ему хотелось. Это радовало, хотя иногда Игорю казалось, что он живёт с подростком, который вселился в тело взрослого мужчины. По крайней мере поведение и пищевые привычки были весьма на это похожи. Да Гром и не возражал, потому что сам был далек от примерного образа жизни.
Короче, Разумовский, который по доброй воле заваривает утром овсянку из пакетика — это нонсенс. А всё почему? Потому что её не придется жевать и раскусывать. Вот же засранец! Мучается, но упорно делает вид, что всё в порядке. У Игоря даже промелькнула мысль нажарить пельменей, чтобы до хрустящей корочки! Ведь придется же сдаться! Потом понял, что так жестоко поступить он не может. Вздохнул и пошёл чистить картошку на пюре. К картошке были шпроты, они тоже не особо твердые, так что нормально.
По итогу Разумовский ел только пюре. Грустно ковырялся в нем вилкой, подперев щеку ладонью.
— А сверху или снизу болит? — как бы между делом спросил Игорь.
— Сверху… а? В смысле?
— Разумовский, ну че за моноспектакль?
Насупился и уставился в тарелку.
— Димка говорил, что недавно к хорошему врачу попал, он ему качественно нерв удалил, всё замазал по красоте, давай к нему сходишь?
Пытливые серые глаза внимательно изучали лицо напротив, на котором отобразился сложный эмоциональный процесс: гнев, торг, депрессия и что там дальше.
— Да не… мне пока нормально, — неуверенно протянул он, избегая смотреть в ответ. — Но если что, буду иметь в виду.
— Понятно, — Игорь невесело хмыкнул и покачал головой. — Только давай так, чтобы осталось время на выбор врача, а не когда по экстренной придется лететь хоть куда-нибудь.
— Хорошо, Игорь, — с нажимом ответил Сергей, недовольно поджимая губы.
***
В общем-то ждать пришлось недолго. Через пару дней щека начала слишком выделяться на фоне острых скул, две таблетки обезбола не особо спасли, поэтому Разумовский просто лежал на кровати и держался за левую сторону лица. Вид у него был пренесчастный, Грому даже перехотелось иронизировать. Он просто сел рядом, положил руку на его согнутую ногу и сочувственно позвал:
— Серёж, ну хорош мучиться, м?.. Кхм, ты мне скажи, ты всегда стоматологов боялся?
Даже сквозь занавесь рыжих прядей было видно, как покраснело лицо.
— Нет, — неохотно признался он. — У меня и проблем с зубами особо не было. Ходил иногда к Маргарите Сергеевне, проверялся…
Возможно Грому лишь показалось, но лицо собеседника стало ещё более пунцовым.
— Нук, чё за Маргарита Сергеевна? — он пытался держать тон под контролем, хотя это было чертовски сложно.
— К-какая разница? Просто врач, — он неуютно заерзал.
— Блондинка с голубыми глазами? — улыбка стала ещё шире.
— А как ты?.. Серьезно?.. — он даже голову приподнял, уставившись на него в полнейшем шоке.
— Я ж говорю, со следаком живешь, — Игорь похлопал его по плечу. — Ты в нее влюбился, что ли?
— Игорь!!
— А сам мне заливал, что никто его не интересуууует, — чуть нараспев передразнил мужчина.
— Всё, отстань! — он снова, совершенно по-лисьи, нырнул носом в подушку, прячась от противного, слишком догадливого мента.
— Да чё отстань-то? Ну давай к ней и запишешься.
— Нет.
— Почему?
— Потому что она уехала в Канаду два года назад. С мужем.
— Ааа, понял… сочувствую, Серёг, — он легко потрепал его по макушке, чем вызвал негодование. — Ладно, герой-страдалец, пойду позвоню Дубину, чтобы контакты дал…
Конец эпизода
