Сергей всего добился, обзавёлся огромным состоянием. Конечно много путешествовал по работе и вообще. И всё это не с кем было разделить. Некому скинуть впечатления, не с кем обсудить шикарный панорамный вид, и официанты всегда спрашивают, ждёт ли он кого-нибудь. И конечно Сергей человек самодостаточный. Привык всё сам. И одному ему вполне себе комфортно. Правда ведь? Только часто бывало так, что за столиком он сидит один, а все остальные заняты полностью: пары, друзья, семьи. Тогда он делал фото этих видов и выкладывал во Vmeste. Комментарии сыпались градом. Многие просили, чтобы он, наконец-то, выложил не только дома и закаты, но и себя на их фоне. Но себя Сергей, конечно, фотать не любил. Пробовал, но удалял сразу.
И сейчас Сергей в который раз задавался вопросом, что он здесь делает и в какой момент решил, что отправиться на горнолыжный курорт — хорошая идея? Во-первых, он не любил экстремальные виды спорта. Он сам по себе был крайне неуклюжий и спотыкаться умудрялся даже на ровном месте, что уж говорить про лыжи или сноуборд. Зато был свежий воздух и красивые виды. А ещё куча людей вокруг, которые… как бы это сказать?… Статусные. От некоторых просто веет стабильностью и огромными капиталами, а от других пафосом и понтами. Как ни странно, Сергей чувствовал себя неуютно среди них. Он вообще-то среди людей чувствовал себя неуютно, а среди таких будто импостер. Деньги-то у него тоже были. И брендовые вещи. Но ощущал он себя совершенно иначе, будто у него на куртке большими буквами было написано: он только прикидывается богатым! Поглядывали на него с интересом, некоторые даже подходили и пробовали заговорить. Он вежливо отвечал, но дальше этой вежливости диалог особо не клеился. Ещё однажды вечером его самым грубым и пошлым образом пытались соблазнить, пригласив в сауну. Вдвоём. Разумовского передёрнуло от одного воспоминания этой сальной улыбки.
В общем, весь он был как-то не ко двору. Сам по себе. Как и всегда, в общем-то. Что ж, наслаждаемся природой, погодой и сервисом… Хотя… никак не получалось подавить иногда зависть (белую, разумеется), когда он видел, что за соседними столиками в ресторане шумно и весело, или нежно и романтично, или скандально, но так живо! Он же сидел один. Хорошо, что это что-то типа террасы, где под горным солнцем и в окружении ослепительного снега можно согреться и поесть отменные блюда. Чаще здесь отдыхали те, кто только закончил кататься, но… кто запретит обедать некатающимся?… Сергей знал, что спросит официант и сразу с вежливой, натянутой улыбкой попросил «мне одно меню, спасибо». Когда вокруг столько голосов на разных языках, его столик ощущался так, будто над ним выключили звук. Сразу даже есть как-то неловко. Нужно бы просто расслабиться и наслаждаться. Чего Разумовский так и не научился делать…
Вдруг рядом с ним кто-то плюхнулся на свободный стул.
— Бонжур, — даже не стараясь скрыть акцент поздоровался мужчина, потом до комичного четко и громко, будто глухому, а потом ещё и жестами указал, спросив: — Сюда можно сяду?
Можно подумать, если он громче скажет, то иностранцу понятнее станет…
— А… ээ… добрый день, я понимаю по-русски, — негромко ответил Сергей.
— О, ну наконец-то, — обрадовался мужчина и сел. Хотя его, в общем-то никто к этому не приглашал. — Все ходят, курлыкают, ничерта не понятно… и занято всё, вот у вас только столик нашелся.
— А вы…
— Игорь Гром, — брюнет протянул руку. Пальцы обветрились и покраснели. Как и лицо с легкой щетиной. Вообще, мужчина выглядел максимально… неуместно? Обычный пуховик, кепка и джинсы. Он сюда будто с автобусной остановки материализовался.
— С-сергей Разумовский, — парень пожал протянутую руку, ощутив как его кожа, согретая чашкой кофе, отдает тепло чужим заледеневшим пальцам. — Вы здесь… отдыхаете?
— Пф, если бы… — усмехнулся мужчина. — По работе. Наша служба и опасна, и трудна…
— Так вы из полиции? — удивился Разумовский.
— Ага, кстати, — он полез в карман, достал смятый листок, оказавшийся фотографией. — Девушку вот эту нигде не встречали? Возможно среди отдыхающих, в сопровождении мужчины.
Сергей протянул руку и внимательно посмотрел на блондинку.
— К сожалению, не видел.
К ним подошел официант с меню и стушевался, заметив второго гостя. Обратился к Грому, мол, сейчас принесет.
— А, не-не, мне не нужно, — он протестующе махнул, снова чуть громче. А потом под нос себе добавил: — У вас тут почку продать нужно, чтобы поесть.
— Э… Игорь, могу вас угостить? Не откажите, раз уж вы так неожиданно составили мне компанию, — улыбнулся Разумовский.
— Не откажу, — улыбнулся полицейский.
Он вёл себя так нагло и просто, что у Разумовского будто ледяная корка на сердце пошла трещинами. Такой контраст со всем остальным обществом, частью которого он являлся, и которое его не принимало. Либо которое не принимал он сам. Полицейский же оказался земляком, что оба сочли невероятным совпадением. Сначала Сергей думал, что всё это неспроста, но в ходе разговора выяснилось, что Игорь понятия не имел, с кем разговаривает, потому что социальные сети его интересовали так же, как Разумовского уголовный розыск. Впервые за несколько лет он сидит за столиком на отдыхе не один. Они болтают и даже смеются. Сергей чувствует себя немного скованно, но с Игорем было легче, чем с любым собеседником, из тех, что у него были все эти годы.
Конец эпизода
