Диметриус

Вися над ямой с котлами, Кевин дотянулся до соседней клетки и попытался поддернуть ее задвижку. Раз.. Еще раз! Вскоре засов поддался, и дверца со скрежетом открылась. Диметриус стремительно вспорхнул ввысь, но не прошло и несколько секунд, как тело человекоподобной птицы камнем полетело вниз.

– Схватить его! – прогремел мужской голос. Вновь почувствовав опасность, Кевин резко захлопнул засов и отлетел к углу клетки.

В следующий момент черные тени, подобно нависающей тьме, стали превращаться в злых воронов с горящими глазами и беспощадно кинулись бить крыльями по железу, одновременно пытаясь проникнуть внутрь к сжавшейся от страха жертве.

Раздался грохот. Один из крюков не выдержал, и клетка шатаясь наклонилась над пропастью. Кевин посмотрел сквозь прутья вниз на бездыханное тело друга.

Багровые капли крови выступили на груди Диметриуса.

- Все кончено! - пронеслось в голове мальчика.

***за две недели до этого***

– Мама, папа, пожалуйста, не бросайте меня! Не уезжайте! – мальчик судорожно пытается открыть дверь машины.

– Сынок... Прости нас! Но.. Но так будет лучше, – отвечает на его мольбу женщина, поднимая боковое стекло, оставляя ребенка по ту сторону окна. Кевин не понимает, кто эта особа. Почему он называет ее мамой? Кажется, что он делает это машинально. Ясно одно: он не властен над своими движениями. Мужчина на переднем сиденье давит на газ.

– Мама, нет! Мама, пожалуйста! – голос мальчика вибрирует в прохладном воздухе, эхом разбиваясь на тысячи слогов «ма». Еще несколько секунд машина виднеется на горизонте, а после растворяется в тумане со всеми её пассажирами.

– Кевин! Кевин, проснись! – пожилая дама трясущимися от возраста руками будила мальчика.

– Миссис Глоу, – мальчик с облегчением посмотрел старушке в глаза, – спасибо. Кевин слегка приподнялся на кровати. Пожилая дама почувствовала, как вокруг ее шеи крепко сжались маленькие детские ручонки.

– Тебе приснился кошмар, – продолжила женщина, улыбаясь. – Я не знаю, что это был за сон, но он явно тебя встревожил. Знаешь что?! А давай-ка ты вставай, умывайся и беги на кухню. Я приготовила твои любимые вафли с сиропом.

- Вафли - сладко зевнул Кевин, и предвкушая момент, посмотрел на висевший на стене календарь.

Перекидной, выполненный из мелованной бумаги, он молчаливо хранил в себе воспоминания ушедших дней.

Затем мальчик поднялся, взял карандаш, ткнул пальцем в нужное число и перечеркнул его. Несколько секунд ребенок вглядывался в цифру – странное предчувствие холодком пробежало по спине.

Немного погодя, уже одевшись и взяв с собой блокнот и карандаш, в надежде, что после завтрака ему удастся накидать пару рисунков, Кевин направился на кухню, чтобы насладиться любимым блюдом.

Мальчик шел по коридору, когда дорогу ему преградила чья-то фигура. 

«Харсби, – догадался Кевин и попытался отступить. – Да еще и со своими подлизами», – две тени приближались к Кевину сзади.

Харсби был мальчишкой невысокого роста, с рыжими кудрями и большим носом. «Нос картошкой с заносчивым характером», — так охарактеризовал бы Кевин своего обидчика. Харсби не любил природу. Да и вообще, единственное, что ему доставляло удовольствие, было связано с разрушением или порчей. Его компаньонами были братья Рик и Дерек – оба с кривыми зубами, огромными носами и неуклюжими телами. Кевину казалось, что они похожи на инопланетян из-за их длинных рук и непропорционально больших голов.

Как и все дети, Кевин постоянно попадал в различные передряги и уже давно привык к тому, что ни один его день не проходил без тумаков от сверстников или ругани со стороны взрослых. Сегодняшний день не стал исключением.

– Проваливай, хромоножка! Тебе здесь не место, – с этими словами парень толкнул Кевина, и злобный хохот его напарников раскатился по всему коридору.

– Ой, что это у нас? – ехидно прошипел Харсби, вырывая из рук мальчика блокнот и бездушно выдирая страницу за страницей.

– Отдай! – Кевин попытался выхватить записную книжку, но все усилия были тщетны. Резкая боль пронзила его правую ногу.

– Что здесь происходит?! – в сторону драчунов поспешно направлялась пожилая женщина.

– Так тебе и надо, хромоножка. Пойдем отсюда, ребята! Еще увидимся, слабак! – процедил сквозь зубы Харсби и исчез из виду.

«Проваливай, хромоножка, проваливай», – чеканил про себя Кевин слова своего обидчика, медленно подбирая страницы разорванного блокнота.

Кевин с детства был необычным ребенком. Точнее сказать, обычным, но с небольшой особенностью тела. Его правая нога была на несколько сантиметров короче, в связи с чем мальчик постоянно хромал. Поэтому-то Кевина и прозвали «хромоножкой».

Женщина подошла к ребенку. Мальчик, бережно перебирающий потрепанные страницы, сидел в углу и горько плакал.

«Ну за что они так со мной? Это же не моя вина», – повторял про себя Кевин.

– Что с тобой, Кевин? Я так долго ждала тебя на кухне и уже начала переживать, – произнесла миссис Глоу. – Что случилось?

– Я в порядке, – всхлипнул мальчуган, пытаясь встать, чтобы подобрать оставшиеся листы.

– Кевин, прошу, скажи мне, что здесь произошло? – настаивала дама, не давая ребенку возможности выдумать ответ. Миссис Глоу прекрасно знала характер этого добродушного мальчонки и понимала, что если слегка надавить, то он все расскажет.

Однако в этот раз Кевин не сдавался. Он не любил свой изъян тела и уж точно не хотел делиться, что все его проблемы только из-за этого недостатка. Да и сам мальчик не понимал, что же именно случилось и почему. Единственное, что указывало на произошедшую стычку – потрепанный блокнот в его руках.

С самого первого дня, как миссис Глоу появилась в их детском доме под странным названием «Дошервиль», женщина сразу привлекала внимание застенчивого ребенка своим теплом и отзывчивостью к нему. Это была милая, седовласая женщина небольшого роста. Костистая и немного сгорбленная, она имела маленький приплюснутый нос, гармонично расположенный на лице, и губы в форме бантика, что нет-нет, да возьмут и расплывутся в широкой улыбке, обнажая старческие зубы.

Кевин не раз засиживался с ней долгими вечерами, доверяя ей самое сокровенное. Однако сейчас он лихорадочно придумывал отговорку и, как бы между прочим пряча глаза, осматривался по сторонам. Вдруг ребенок заметил одну из страниц, валяющихся на полу. Три маленьких человечка, нарисованные Кевином прошлым днем, держали друг друга за крохотные ручки.

«О нет!» – подумал мальчик и бросился к листку. Но его собеседница, опередив, в тот же миг схватила желанную бумагу, оставив Кевина ни с чем.

– Так! Посмотрим, что тут у нас? Красиво! Кевин, это ты нарисовал? – спокойно спросила дама. – Да ты талант! – изумилась миссис Глоу, отдавая вырванный лист владельцу.

Кевин совершенно не ожидал, что кто-то оценит его рисунок. С давних пор мальчик прятал все свои работы, будь то рисунок или стихотворение. Не дай Бог кто-то увидит! Тогда в сторону Кевин сразу полетят обыденные насмешки и издевки.

«Хромоножка! Хромоножка!» – гоготали мальчишки при виде незадачливого творца. Дошло до того, что злые дети напоминали Кевину о его изъяне при каждом удобном случае. Это прозвище давно закрепилось за мальчиком и превратилось в нечто «издевательски-насмехающе-оскобляющее». Именно так Кевин воспринимал обидное для него слово. Отчасти из-за этого жизнь мальчика была не из легких.

– Расскажи мне об этом рисунке, – продолжила миссис Глоу. Женщина в очередной раз протянула Кевину руку и помогла усесться рядом с собой на скамью, одиноко стоявшую напротив угла.

Благодарный мальчик привстал, доковылял до лавочки, достал помятый листок, впопыхах спрятанный блокнот, и начал свой рассказ.

– Это … – Кевин едва успел начать, как их встречу прервал нервный мужской голос:

– Миссис Глоу, почему Вы до сих пор здесь?! Мы Вас ожидаем.

– Конечно, мистер Кортес Однако в нашем доме происходят конфликты между ребятами. Мы просто обязаны что-то предпринять!

Мистер Кортес не был готов к такому категоричному ответу. Мужчина недовольно переступил с ноги на ногу, и приблизившись к старушке, нежно смотревшей на ребенка, процедил сквозь зубы:

– Миссис Глоу, у нас есть вопросы поважнее, чем выяснение отношений между мальчишками. А ты? – его недобрый взгляд упал на притихшего Кевина. – Что ты здесь сидишь? Нашел отдушину?!

– Я не… – пролепетал Кевин.

– Я не! – передразнил мистер Кортес. – Отправляйся на улицу и подыши свежим воздухом. Ровно в в шесть вечера я жду тебя в своем кабинете. И не вздумай снова прикрыть свое опоздание хромотой. На этот раз не пройдет! – рявкнул мужчина и, схватив пожилую даму за руку, стремительно направился к лестничному проему.

– Да, как Вы смеете? – хотела было возразить женщина такому поведению сеньора. И все же, почувствовав его злой настрой, осеклась и тихо произнесла:

– Кевин, я должна идти. После совещания я найду тебя. Мне нужно тебе кое-что сказать. А сейчас отдохни. Я скоро вернусь.

Мальчик с блокнотом в руках задумчиво смотрел вслед удаляющимся взрослым.

– Что хотела сказать мне миссис Глоу? Почему мистер Кортес был так груб? – задавался вопросами маленький Кевин.

Хотя, на последний вопрос он знал ответ. Будучи директором детского дома, сеньор Гаспар Кортес никогда не отличался ни добродушием, ни располагающей наружностью. Этот высокий средних лет мужчина с темными волосами до плеч имел врожденную сутулость. Его глаза миндалевидной формы с угольно-черными зрачками были слегка прищурены, отчего казалось, что он видит человека насквозь. Крючковатый нос, напоминающий птичий клюв, и сурово сжатые губы приводили Кевина в состояние ужаса. Да и не только Кевина. Поговаривали, что даже самые буйные детишки после кабинета директора сразу же становились спокойными и послушными. Вот и сейчас Кевин стоял и с плохим предчувствием провожал взглядом мужчину в черном.

Невзирая на свою хромоту, задумчивый Кевин довольно быстро добрался до комнаты, что располагалась в самом конце коридора, неподалеку от окна. Очутившись у себя, мальчик переоделся в любимый серый свитер с оленями, небрежно брошенный возле кровати - подарок миссис Глоу. Затем натянул ботинки, повязал шарф и, улыбнувшись себе в зеркало, направился вниз.

До двери во двор было недалеко – всего один лестничный пролет. Даже со своим изъяном Кевин неплохо с ним справлялся. Это уже не доставляло ему никаких проблем, и он самостоятельно мог передвигаться по лестнице.

Спустившись по узким ступеням, Кевин подошел к двери. Однако, стоило ему коснуться бронзовой ручки, как вдруг сильный ветер распахнул дверь. Мальчик упал на пол.

– Опять ждете чьей-то помощи? – этот голос Кевин узнал бы из тысячи. Директор Кортес, как и прежде одетый в свой черный костюм, стоял перед ним и ехидно наблюдал за тем, как мальчик беспомощно пытается подняться на ноги. Фигура мужчины приблизилась к Кевину. 

– Вставай! Чего разлегся здесь? Может, тебе стоит найти помощников? – с недоброй ухмылкой продолжил Гаспар Кортес. В следующий момент внимание директора привлек стоявший неподалеку Харсби.

– Подойди сюда! «И прихвати своих друзей», — прокричал директор направляющемуся к лестнице мальчишке, а после снова склонился над Кевином.

Только сейчас, взглянув в глаза директору, Кевин понял, что за дьявольский план задумал человек в черном.

«Только не это», – мысленно взмолился Кевин. Но было слишком поздно. Его утренний обидчик уже стоял рядом с директором.

– Да, мистер Кортес! – пролепетал невинным голосом Харсби.

– Харсби, мой друг, скажи, что ты видишь? – властно спросил мужской голос.

Мальчик замешкался и принялся озираться по сторонам в поисках ответа.

– На полу, – подсказал директор, расплываясь в улыбке.

Харсби посмотрел вниз, где беспомощно лежал Кевин, пытаясь встать.

– Сеньор, там Кевин. Он пытается встать, – ответил Харсби.

– Правда? – мужчина удивленно приподнял густые брови. От этого над его переносицей образовался неровный треугольник.

– И каков же девиз нашего дома?

Директор явно ждал продолжения, но Харсби растерянно молчал.

– Ну же, я жду! – не сдавался мужчина. Его шипение заполнило весь коридор. Кевин не был уверен, но ему показалось, что из глаз директора посыпались искры.

– И.. – шипение усиливалось, – мы должны помога-а-а...

– Мы должны помогать друг другу! – выпалил Харсби. И на его лице растянулась улыбка.

– Отлично, – как ни в чем не бывало бросил директор. – Мне нужно идти, а вы, мальчики присмотрите за вашим другом Кевином! Да, и сопроводите его на улицу, поиграйте в снежки. В шесть часов я жду его у себя. И поаккуратней с ним! На улице гололед, и если он упадет, то останутся синяки. А мне это не нужно, хотя… – Гаспар Кортес угрожающе посмотрел на Кевина. – Всякое бывает. От несчастного случая никто не застрахован. Правда? – Ха-ха-ха! – весь коридор заполнился дьявольским хохотом медленно удаляющегося мужчины.

На этот раз Харсби намек понял.

– Ах да, чуть не забыл. Кевин, не забудь попрощаться с миссис Глоу. Сегодня ее последний день в нашем доме, – издалека добавил директор.

– Миссис Глоу? Но почему?!

Кевин попытался встать, но, получив резкий удар в бок кулаком от Рика, снова упал. Задыхаясь от накативших слез и пронзающей боли, он хотел только одного: просто увидеться с миссис Глоу и поговорить. Он должен убедить ее остаться. Она не не может просто взять и уйти, оставив его здесь.

«Мне нужно тебе кое-что сказать», – всплыли в его памяти слова доброй женщины.

«Она хотела проститься», – догадался Кевин.

– Ну что, хромоножка? Пойдем! – с издевкой услышал Кевин знакомый голос и почувствовал как кто-то схватил его за шиворот.

Внезапно обшарпанные двери распахнулись. Ворвавшийся в здание неукротимый порыв ветра откинул Харсби назад, тем самым высвободив Кевина из цепких рук.

«Я так больше не могу. Сейчас или никогда!» – подумал мальчик. Не прошло и пары секунд, как Кевин бросился к дверному проему. Еще шаг, еще.

– Держите его! – донеслось со спины мальчика.

Прорываясь сквозь холодные потоки воздуха, Кевин хромая двигался вперед. Он не заметил темные тучи, что саваном постепенно накрывали промерзшую гладь земли, не заметил деревья, что возле здания беспомощно прогибались от ветра, а их ветви хрустели под тяжестью снега. Кевин знал, что через дорогу от дома была тропинка к большому старому дубу. Когда-то мальчик соорудил там убежище из сломанных веток и досок, которые нашел после разгрома одного из крыльев дома. Однако теперь, из-за бурана и падающих хлопьев снега, мальчику было трудно разглядеть дорогу к тому месту.

«Нужно просто идти», – понимал Кевин.

Шаг за шагом Кевин все больше проваливался в снежную топь. Разрушающая на своем пути волна ветра раз за разом безжалостно била ребенка по спине, не давая передохнуть. Не в силах больше двигаться, мальчик остановился и обернулся назад.

«Ничего не видно. Я уже далеко!» – понял Кевин и, слегка помедлив, печально добавил:

– Прощайте, миссис Глоу!

В тот момент он почувствовал, как все его тело сковала усталость. Внезапно ноги мальчика подкосились и он упал. Ледяной порыв ветра в последний раз ударил в лицо. Глаза Кевина закрывались.

*****

Ровно в 10.30 Джессика Санчез соскочила со своей кровати и прильнула к окну. Большие лохматые снежинки, кружась в своем сказочном танце, падали на снежную гладь.

Папа, папа - кричала девочка мужчине, что сидел за столом и читал газету. Услышав знакомый голос, он заинтересованно поднялся и, уже спустя двадцать минут, отец и дочь заполнили смехом весь двор. Они весело играли в снежки, лепили снеговика, а после падали в сугробы, и, водя вверх и вниз по белесому полотну руками, делали ангелов. Да, тот момент в тот момент им было очень хорошо! Но так ли бы была сильна их радость, если бы они знали, что в нескольких метрах от них замерзало маленькое сердце?